шагу. На плечи давил тяжкий груз. Казалось, каменная плита старается придавить его к земле. А он все шел и шел, обжигая горячим воздухом легкие.

Из песка местами пробивались языки огня. Методично переставляя ноги раз за разом, он продвигался вперед.

Сколько он здесь находился, он не помнил. Он забыл, кто он и что он, почему и для чего он здесь. Он не знал, как сюда попал и как выбраться из этого пекла.

Местами ноги прогорели до кости, но монах каждый раз переставлял их, стараясь не упасть под тянувшей вниз ношей. Рядом иногда появлялась огненная тень с горящими глазами и пушистым хвостом, задевая своим боком. Ее огонь был теплым и почти не обжигал.

Дорога пошла на подъем. Впереди в огненном мареве стала видна тень. Силуэт — камня ли, животного? Было не разобрать. Он не помнил зачем, но ему надо было дойти. Монах сделал ещё один шаг, и горячий воздух снова обжёг ему лицо и грудь.

Алый Тигр лежал на уступе скалы. Перед ним валялась недоеденная туша какого-то зверя. Судя по рогам и шкуре, это был Огненный бык. Огонь горел по двум сторонам дороги, уже почти достигая плеч. Невысокое, но более яркое пламя пылало между ними.

Взгляд упал на обгоревшие ноги. Боли больше не было. Нечему было болеть… Кости, чёрные кости, на которых почти не осталось мяса. Сквозь стопу можно было рассмотреть горящий песок. Или это угли костра?

Лава?

Монах попытался что-то сказать, обращаясь к духу, но его легкие давно обгорели, и из горла вырвался только сиплый звук. Рядом в ногу ткнулось пушистое тело. Раздалось взволнованное мяуканье.

Два горящих золотых глаза уставились на него. Сытый тигр с интересом наблюдал за мучениями человечка. Ноги не хотели отрываться от земли, но ему удалось сделать три шага. Приблизившись к огню, пока жар не стал нестерпимым, и собрав остатки сил, мужчина свалил в пламя ношу со своих плеч.

Восемнадцать шаров, покрытые ржаво красными гнилостными пятнами, упали в огонь. Тигр тихо фыркнул, переведя взгляд с них на монаха. Поклон старшему вышел не идеальный, но глубокий. Зверь рассматривал духовные ядра, сваленные в огонь, а потом фыркнул ещё раз, и алое пламя перед глазами монаха взметнулась вверх, сжигая кожу, мышцы, сухожилия и обжигая внутренности.

Прежде чем его глаза лопнули от жары, он успел заметить, как один за другим в огне поднимались золотые шары душ погибших воинов.

***

— И-а… кха… и-и-и… — поднимался со свистом воздух в оголодавшие легкие, стремясь наполнить их и заставить заново работать.

— Пейте, — ударил край чаши о его зубы, и внутрь полилось питье, холодной волной устремившись к желудку. — Вы на удивление везучи, хотя должны уже начать соизмерять свои силы. Все-таки вам не пятнадцать лет.

Костер уже прогорел, и судя по положению солнца была вторая половина дня.

— Зачем вы стараетесь взвалить на себя больше, чем можете?

Женщина в украшениях из камня и кости недовольно нахмурила брови. Амулетов на ней за эти часы прибавилось.

Тело у монаха не болело, напротив, его переполняла сила.

— Благодарю вас за заботу, старшая, — попытался встать и поклониться У Син, радостно заметив, что после питья к нему вернулся голос.

Духовная сила сидящей рядом с ним женщины перешагнула Серебряный ранг. Сейчас он это остро чувствовал.

«Ясно, кто смог поставить купол защищая своих воинов», — сообразил он.

— Вы слишком далеко отправились по Огненному пути, тем более к духу хоть и родственной вам силы, но с которым у вас не было духовного договора. Все могло закончиться весьма плачевно. Вы рисковали жизнью в этом ритуале.

— Я… должен был это сделать.

— Не думала, что у Защищающих в этой империи желание исполнить свой долг граничит с глупостью. Хотя, должна признать, наблюдать за вами двумя было интересно.

— Двумя? — переспросил монах.

Повернувшись в сторону догорающего костра, она указала на огненно-золотой клубок с горящими жёлтыми глазами и очень знакомым пушистым хвостом. Всполохи огня пробегали по шкуре дикого кота-призрака. Красивое зрелище для тех, кто способен это увидеть духовным зрением.

— В это путешествие он отправился вместе с вами.

Непоседа повернул голову и со смаком потянулся, сначала выгнувшись назад, а потом вперед. С удивление монах наблюдал, как сила его питомца резко увеличилась. Теперь он достигал третьей звезды Воина. Значит, ему удалось прорваться на новый ранг во время ритуала. К каким последствиям мог привести столь быстрый рост, ещё предстояло выяснить.

Дневное солнце слегка разогнало туман, и можно было видеть облетевший сад, за которым когда-то бережно ухаживали. За ним белым, замерзшим пятном выделялось поселение, где иней уничтожил все живое. У Син заметил также цепочка волчьих следов, уходящих еще дальше, в сторону священной Рощи.

Только на окраине селения было заметно движение. Солдаты восточной армии методично обходили дом за домом, обыскивая их и вынося на улицу тела и вещи мертвецов.

— Пойдёмте. У нас в ближайшие дни будет много работы, — обратилась к нему женщина с холодными глазами.

— Как мне к вам обращаться, старшая? — спросил ее монах.

— Для тебя я Слышащая, Защищающий — ответила она, не оборачиваясь, и направилась прямиком к мертвому поселению.

У Син последовал за ней.

Накрытого плащом тела Ночного Ворона уже не было. Убрали в шатер или за ним прислали из основного лагеря, он не знал. Что было понятно без слов. Вороны должны внушать страх и почтение, а не лежать мёртвыми на земле. А погребение их отдельный вопрос.

Приближаясь к вымершему поселку, монаху пришлось задействовать духовную защиту. Отголоски холода, убившего здесь все живое, еще чувствовались вокруг в покрытых инеем стенах домов, треснувших от холод деревьях, обожженной холодом земле, которая сможет родить урожай многие годы, и в окоченевших телах местных жителей, сваленных перед домами как бревна.

— Зачем вы так? Земля теперь долго будет затягивать раны, — вырвалось у него, прежде чем У Син смог остановить себя.

В ответ его обожгло холодом и придавило силой.

— У нас две боевых пятерки погибли почти одновременно в этой Священной Роще! — в гневе сказала Слышащая. — Наш предводитель выпустил свой гнев на тех, кто пытался задержать его по пути на помощь. И все они были обречены. Полученный приказ должен быть исполнен любой ценой. Или этот младший считает иначе?

Разгневанные глаза женщины с вертикальными, как у зверя, зрачками мелькнули слишком близко. У Син отшатнулся. Да и двигалась она невероятно быстро, отметил монах, склонив голову.

— Старшая, этот младший абсолютно согласен с вашими словами.

Он немного знал о Слышащих, но впервые столкнулся